Узбекистан на Великом шелковом пути

В Узбекистане есть памятники, которые остались только на бумаге – Турсунали Кузиев

Узбекистан славится уникальными археологическими, архитектурными и монументальными памятниками. При этом специалисты говорят, что из всего того, что было создано и возведено на нашей земле, сохранилась лишь пятая часть. Однако в последнее время даже за те памятники, что дошли до нас через тысячелетия, становится все тревожнее.

Взять, к примеру, столицу. Затянувшиеся работы на археологических памятниках Шаштепа и Мингурик, странная реконструкция площади Космонавтов, постоянные войны с застройщиками, покушающимися на дошедшие до наших дней редкие исторические здания – это всего лишь несколько фактов из тревожного списка.

Общественность не понимает, как можно призывать к духовности с высоких трибун и в то же время так пренебрежительно относиться к культурным памятникам. Корреспондент Podrobno.uz побеседовал на эту тему с заслуженным деятелем искусств Узбекистана, первым заместителем директора Агентства культурного наследия Турсунали Кузиевым, чтобы понять, в чем заключается проблема с сохранением исторических памятников, почему так некачественно производятся реставрационные работы и должны ли власти советоваться с горожанами при реконструкции знаковых мест.

– По-вашему мнению, какова сейчас ситуация с культурными памятниками в нашей стране? И почему она именно такая?

– Неуважительное отношение к памятникам истории и культуры, храмам духовности, святыням и религиозным памятникам – это инерционная идеология, унаследованная от большевиков. На мой взгляд, самый беспощадный урон памятникам зодчества в нашей стране был нанесен в первой половине ХХ века. Именно тогда, в годы свирепствующего “Всесоюзного общества воинствующего атеизма” было снесено и разобрано на стройматериалы огромное количество памятников культурного наследия нашего (и не только) народа – мечети, медресе и мавзолеи, церкви и храмы.

“Герострат ХХ века” конфисковал и уничтожил практически все, что было написано арабской письменностью. Большую часть всего уничтоженного составляли рукописи научного и художественного содержания. Это были бесценные памятники культурного наследия, которые потеряны безвозвратно.

К сожалению, даже те памятники, которые чудом выжили в те годы кощунственного отношения, не были защищены от напастей в дальнейшем. Даже несмотря на то, что появились Общества охраны памятников культуры, принимались соответствующие законы. Волна за волной появлялись идеологии, которые несли угрозу культурному наследию. И, если сначала памятники уничтожали на волне атеизма, то потом – в ходе борьбы с феодально-байскими пережитками, на волне “янги хаета”, после пошла череда свержений памятников вождям и так далее.

Чехарда идеологий напоминала сюжет из фильма “Свадьба в Малиновке”. Архитектура, памятники монументального и скульптурного искусства становились жертвами смены идеологий и установок. Например, недавно, прибыв в Самарканд и успев лишь сойти с поезда, мы увидели сразу два памятника культурного наследия. Один из них – каменная глыба. За свою столетнюю историю с каждой сменой власти менялся облик этого памятника: каждый оставил на нем свой знак, в годы независимости на нем появились птица Хумо и строчки национального гимна. Разве можно так поступать с памятниками истории?

Второй памятник – привокзальная православная церковь Святого Николая. Этот объект также многое выстрадал. Пережил атеистические сносы и грабеж, пожар и перестройки, он служил магазином, кафе, складом, выполнял функции увеселительного заведения. Теперь здание наконец-то будет нести функцию духовного воспитания для горожан: его реставрируют и разместят в нем галерею.

Таким образом, в сознании общества абсолютно девальвировалось само понятие “культурного наследия”. Вот и результат – многие безучастно наблюдают за тем, как кто-то норовит снести памятник истории или культуры, распахать курган или тепе (археологический памятник), которые строго защищены законом. Почему люди осознанно нарушают действующие законы? Этим они крадут часть гордости за историю и культуру у своих же потомков. И, если утерянные памятники ХХ века мы удобно списываем на завоевателей, атеистов, большевиков, идеологических противников, то на кого спишем те памятники, которые мы потеряли за последние десятилетия и теряем сейчас?

В Термезе живет и работает один из уважаемых археологов страны, кандидат исторических наук, профессор Тухташ Аннаев. Еще когда он защищал кандидатскую в Ленинграде, его научный руководитель сказала ему: “Тухташ, тебе будет нелегко в твоей стране, к сожалению, у вашего общества нет понимания ценности культурного наследия. В Грузии или Армении людям не нужно объяснять ценность какого-то фрагмента памятника, ни одному из них и в голову не придёт нанести вред памятнику истории своего народа. У вас же даже законы не могут защитить от вандализма памятники культуры”.

Возникают справедливые вопросы – все ли так, как говорила ленинградская ученая 50 лет назад? Неужели все было так печально? Неужели даже за полвека отношение общества к памятникам культуры не изменилось? Думаю, ситуация меняется. Появились ученые, которые неустанно обивают пороги министерств и ведомств, хокимиятов. Появились журналисты, которые смело встают на защиту памятников культуры, истории и природы. Появились блогеры, которые больше влияют на общественное сознание, нежели действующие и вроде бы защищающие культурное наследие законы.

Именно благодаря таким общественным защитникам удается сдерживать аппетиты предпринимателей, которым лакомый участок земли важнее и дороже памятника или любого другого объекта культурного наследия. Я не хочу их – предпринимателей – обвинять. Виноватыми считаю тех, кто их воспитал или не воспитал. Это поколение представителей бизнеса и власти, которые не осознают, что творят. В этом вина по большей части общества. Есть мудрая узбекская пословица “Ойнадан ўпкалама” (Не пеняй на зеркало, коль рожа крива).

Большая масса горожан все еще безразлична к такому животрепещущему вопросу, как сохранность памятников культурного наследия и развитие городов. В профессиональных кругах такие вещи, как правило, обсуждаются в кулуарах. Когда человек видит неправомерные действия и молчит, то он невольно становится их соучастником.

– Но активисты, журналисты и блогеры в последние годы очень часто поднимают шум по тем или иным историческим объектам…

– Критика критике – рознь. Она часто бывает предвзятая, есть моменты спекуляции. Не секрет, что в нашей медиасфере часто появляются фейковые сообщения по этой теме. В Ташкенте сконцентрирована наиболее чуткая часть общества, которая моментально реагирует на темы, касающиеся города, судьбы памятников, культуры, истории, искусства. И это здорово!

Но именно потому спекулировать на этой чувствительности, как минимум, некорректно и неэтично. Министерство туризма и культурного наследия, Агентство культурного наследия с его подразделениями открыты и доступны, в том числе в социальных сетях, и всегда готовы ответить на вопросы, рассказать о предпринимаемых мерах по тому или иному объекту.

Но радует, что в отношении к национальному и всемирному культурному наследию в узбекском обществе происходят кардинальные изменения в лучшую сторону. Все это показывает, как велико культурное наследие наших предков и как много неустанного труда потребуется будущим поколениям изучить его. Наше же поколение должно хотя бы сохранить то, что нам досталось.

– Недавно открылась после реконструкции площадь Космонавтов. При этом работы начались со скандала. Людей сильно возмутило, что представители власти не решили нужным даже оповестить о своих планах общественность. Хокимият, видимо, считает, что незачем советоваться с населением. Как вы думаете, нужно ли ставить в известность население, начиная работы по обновлению исторических памятников?

– На этом примере каждый показал, кто есть кто. Конечно, очень важно принимать в расчет общественное мнение. Хотя бы потому что в информационный век, работать по старинке уже нельзя. Во всех цивилизованных странах обо всех изменениях и проектах оповещают заранее, чтобы постфактум не возникало вопросов и возмущений.

Сегодняшняя молодежь – очень грамотная и активная, она пользуется своим голосом и не станет терпеть, чтобы за нее решали. Шаг за шагом мы также движемся к открытости и демократизации общества. И это очень важный показатель. Однако, когда общество обсуждает, кричит, пытаясь что-то донести, а тот, кто наверху, не хочет слышать, – это нехороший симптом.

К тому же, общественность ведь состоит не только из журналистов и блогеров, но также из профессионалов своего дела, ученых, которые могут знать что-то куда лучше. Наделенные властью априори не могут быть одновременно специалистами в сфере жилищно-коммунального хозяйства, архитектуры, здравоохранения и так далее. Исторические объекты, которые появлялись наобум по инициативе тех, кто, пользовался лишь своим положением, становились посмешищем.

Это был сигнал обеспокоенным горожанам, активистам, который показал, что неправомерные действия можно остановить, если сплотиться. Это важный и нужный урок, напоминающий людям, которые забыли об обществе, что свои эстетические вкусы они могут применить в своем доме или дворе, однако целый город не является их собственностью.

– Новый облик площади отличается от первозданного по цветовой гамме. Что это значит для объекта культурного наследия, учитывая, что у каждого творения своя авторская задумка?

– В архитектуре есть такое понятие, как привязка к местности. В частности, цвет используемых при строительстве материалов должен не только выполнять свою эстетическую функцию, но и нести месседж. Цвет должен быть к лицу города. Поэтому, если сегодня кто-то что-то решил переделать, он должен учитывать культуру, эстетику и предназначение цвета. Это канонические вещи, которые должны соблюдаться в цивилизованном обществе.

– В последние годы застройщики все чаще покушаются на жилые здания, которые уже стали историей. Дом №7 по улице Бабура – тому яркий пример. Почему агрессивным представителям строительного бизнеса сложно понять важность бережного отношения к таким объектам?

– Многие говорят, что в 20 веке архитектура была ужасная. Это не так, это просто была культура того времени. Осуждать ее сегодня, когда появились совершенно новые материалы и технологии, нельзя. Это наследие. Даже если это была ошибка, то ее нужно сохранить как пример, чтобы будущие поколения ее не повторили.

Я сторонник того, чтобы культурное наследие сохраняло образцы всей истории страны. Сохранить стоит даже коробки-хрущевки, которые не обладают никакой художественной ценностью, чтобы люди смотрели и понимали, как было трудно в те времена. Уничтожение образует белые пятна, о которых потом спросят наши потомки.

Хочу также заметить, что к обезображиванию облика Ташкента приложили руку и горожане, возможно, сами того не понимая. Они буквально изуродовали его перестроенными балконами, различными пристройками, оконными рамами разного дизайна из разного материала, спутниковыми тарелками и так далее.

Каждому хотелось хоть на метр расширить свое жизненное пространство, чем-то выделиться. Все это также делалось без согласования с городом и архитекторами, исходя из вкуса или материальных возможностей хозяина квартиры. В цивилизованных странах люди придерживаются градостроительных норм, если что-то нужно переделать. В некоторых государствах даже запрещено вывешивать белье на балконах, которые выходят на главные улицы, чтобы это не портило облик города.

Лицом города никто не занимался, и сейчас никто не занимается. Жилые дома, социальная инфраструктура вокруг должны строиться и развиваться на основе генплана, который принимает во внимание даже восход и закат солнца, количество зеленых насаждений на энное количество людей, проживающих в том или ином месте. Но генплана до сих пор нет.

Когда будет разработан генплан, будет стоять задача отразить в нем все памятники культурного наследия, чтобы в дальнейшем при инициации каких-либо работ на этих объектах они согласовывались с общественностью и специалистами по культурному наследию.

– Как в других странах проводят работу с памятниками культурного наследия?

– В развитых странах культурное наследие является основой исторической памяти человека. Без объектов культурного наследия все остальное – слова, история – повисает в воздухе, не обретая фундамент.

Возьмем за пример Италию. В Риме расположено самое большое количество памятников культурного наследия, которые внесены в список культурного наследия ЮНЕСКО. Очень интересно, что итальянцы не снесли ничего, что было построено лидером фашистской партии Муссолини. Ведь это их история, культурное наследие. Неправильно предавать забвению, разрушать памятники, которые были построены не теми людьми или не в то время.

Итальянцы не тронули четыре камня эпохи Римской империи при строительстве дома – его приподняли, оставив для них проем. Хотя камни могли просто перенести, ведь они не несут в себе никакого художественного посыла, на них нет каких-либо изображений или надписей. Однако для итальянцев это просто табу, которое заложено в сознании, даже не на законодательном уровне.

– На ваш взгляд, какие значительные утраты культурного наследия Узбекистан понес в последние годы?

– Когда-то безжалостно сломали один из богатейших и красивейших музеев региона – Музей геологии Узбекистана. Я, сидя на ступенях музея, требовал не разрушать этот музей, такого мы никогда не построим и не соберем, грозил пожаловаться президенту. Однако настойчивость и попытка доказать, что “и один в поле воин” завершились неудачей, я был отмечен выговором за неподчинение.

Здание Государственного музея истории культуры и искусства Узбекистана имени Акмаля Икрамова – красивейшего и богатейшего из всех музеев не только страны, да и всего региона – также было безжалостно уничтожено в 2000-е. Этот архитектурный шедевр был построен в 1874 году по проекту знаменитых архитекторов своего времени, который удачно и гармонично сочетал в себе самаркандскую архитектуру с современными архитектурными решениями.

Единственной виной этого памятника архитектуры было то, что он оказался не на том месте. Известные архитекторы эпохи независимости, долго не думая о судьбе музея, преподнесли президенту идею установить пару тигров на его месте. Если бы вы видели, как день и ночь с остервенением сносили этот объект. Однако строители так и не справились со сносом такого крепкого и построенного на века здания, не успевающие к сроку они решили просто зарыть крепкие фундаменты культурного наследия.

– Можете назвать образцы реставрационных работ на памятниках, которые производились в Узбекистане, и на ваш взгляд, были выполнены хорошо?

– Буквально в прошлом году китайские специалисты завершили реставрационные работы на двух уникальных объектах в Ичан-Кале – медресе и мечети Ислам-Ходжа, самого могущественного визиря Хивинского ханства. Для этой цели Китай выделил грант на несколько миллионов долларов. Работа заняла пять лет и проводилась по всем канонам и методикам реставрационного дела. Специалисты дошли до фундамента, изучили причины возникновения соли и сырости, влияние на объекты климатических условий и происходящих в округе строительных процессов.

Другой положительный пример – дворец хивинских ханов, который отреставрирован нашими специалистами с тщательным изучением и использованием современных технологий. Пример положителен еще и тем, что комплекс был приспособлен под современные требования, он не только привлекает туристов, но и направлен на воспитание молодежи.

Это единичные факты, в остальных случаях сложно сказать, что это профессиональная реставрация. В основном проводились лишь косметические работы. Фундаментально, по-научному, никто давно этого не делал. Поэтому я верю, что создание Агентства культурного наследия – важный шаг, чтобы подняться из этого болота и вывести наше наследие на новую ступень.

– Многие отмечают, что Агентство культурного наследия проявляет вялую позицию как компетентный государственный орган. Что вы можете сказать по этому поводу?

– Агентству нет еще и года. Я бы не стал критиковать за то наследие, которое ему передали. Нужно время, чтобы укомплектовать штат и решить организационные вопросы. Поэтому я бы предложил активистам и общественности вместо осуждения действий или якобы бездействия выступить с предложениями и предпринять попытку совместной работы по сохранению культурного наследия.

Планы поставлены большие. Сегодня для дальнейшей работы ведется изучение и обновление списка памятников культурного наследия. В течение последних трех месяцев рабочая группа из архитекторов, археологов, этнографов, музееведов побывала во всех областях страны и Республике Каракалпакстан и буквально пешком обследовала памятники в самых разных уголках нашей республики.

Сейчас в перечень включено 8200 объектов, однако есть необходимость включить в него какие-то объекты, а что-то исключить, ведь многое сносилось, перестраивалось и утратило свою историческую ценность. Есть, например, целая улица домов на улице Кушбеги, которые все еще остаются объектами культурного наследия на бумаге, но не по факту.

Кроме того, уже в этом году по всей республике будет создано шесть полноценных центров реставрации. Здесь будет современная лаборатория и оборудование. И если раньше, чтобы определить возраст и минеральный состав той или иной находки, ее отправляли в Японию под строжайшим контролем, то теперь мы сможем изучать все на месте.

– Узбекистан располагает специалистами, которые будут работать в этих центрах?

– Без финансирования оставшиеся с советских времен региональные реставрационные мастерские, которые только успели обрести навыки консервации и реставрации памятников архитектуры, были упразднены. А затем за не востребованностью стали терять навыки и сами реставраторы. Их место заполнили разного рода реставрационные “фирмы”, которые заключали договоры, наспех выполняли “реставрацию” памятников, часто заменяя их на новодел, а потом ходили по судам, часто выходя сухими из воды.

Поэтому, конечно, недостаток в кадрах имеется, не у всех специалистов достаточная квалификация. Сегодня многие специалисты реставрационного дела уже в возрасте или работают в частных структурах. Их неоткуда взять, их нужно взращивать и обучать. Чтобы расширить круг профессионалов, будет организована специальная программа обмена опытом, обучения и подготовки профессиональных кадров и подмастерьев. Выбор пал на Турцию и Иран, поскольку у нас единое культурное пространство, исторически наши страны оказывали влияние друг на друга.

В Самарканде действует один из самых оборудованных вузов в этой сфере – Университет туризма и культурного наследия. Сейчас мы разрабатываем документ, который позволял бы нам приглашать лучших специалистов, которые владеют методикой реставрации архитектурных объектов и консервации памятников археологии, чтобы они давали мастер-классы, преподавали курсы местным мастерам и молодым специалистам по современным технологиям работы в данной сфере.

– Стало быть, ситуация будет меняться?

– В последние годы можно заметить небывалую активность в вопросе сохранения памятников культурного наследия в стране. Последним постановлением президента Шавката Мирзиеева страна буквально мобилизована на спасение и сохранение культурного наследия. Теперь решения научного совета, отбор реставраторов, реставрация памятников – все это будет более открытым и прозрачным.

Закон “Об охране и использовании объектов культурного наследия” был принят в 2001 году. За 20 лет в нормативный акт было внесено 9 изменений, поскольку изначально многие нюансы в нем не были прописаны. Это давало возможность обходить закон. Сейчас это уголовно наказуемое преступление. Специалисты Агентства культурного наследия, обладающие квалификацией, теперь могут составлять протоколы, которые предполагают уголовное наказание. Виновных в нанесении памятникам непоправимого ущерба привлекают к судебному разбирательству.

Также ЮНЕСКО утвердило предложение Узбекистана под названием “Хивинский процесс”. Узбекистан выдвинул очень актуальную инициативу, предлагая своим соседям кооперацию в деле сохранения памятников культурного наследия всего региона. По всему региону очень много памятников, которые имеют родственные связи с нашим культурным наследием: они созданы в одну эпоху одними мастерами по одним технологиям. Например, мавзолей, построенный Амиром Темуром для Ахмада Яссавий недалеко от Шымкента или Кёнеургенч на территории Туркменистана, где раньше была столица древнего Хорезма.

На стамбульском саммите глава Узбекистана озвучил идею развития в тюркоязычных странах нового вида туризма – паломнического. Решение президента страны объединить туризм и культурное наследие в полномочия одного министерства еще раз убеждает в стратегическом значении этих двух направлений. И всем, кто призван заниматься вопросами развития туристической отрасли и сохранности культурного наследия, остается конвертировать эти новшества в практическую плоскость.

Также будет усилена работа по сохранению рукописей, которые являются неотъемлемой частью культурного наследия. Несмотря на то, что в ХХ веке страна безвозвратно лишилась большей части манускриптов, Узбекистан располагает одной из самых богатых в мире коллекций. На протяжении последних трех лет идет активная оцифровка всех рукописей, которые разбросаны в музеях, религиозных учреждениях, чтобы внести их в национальный реестр и предоставить доступ к ним широкому кругу ученых.

Источник: https://podrobno.uz/cat/obchestvo/v-uzbekistane-est-pamyatniki-kotorye-ostalis-tolko-na-bumage-tursunali-kuziev/

Опубликовано: https://silkway.uz/news/v-uzbekistane-est-pamyatniki-kotorye-ostalis-tolko-na-bumage-tursunali-kuziev/

2022.04.15